Одним из последствий глобализации стало зарождение нового международного социального класса, который можно назвать “новыми миллиардерами”, “гипертолстосумами” или “сверхбогачами”. Этот класс нуворишей, разбухший вследствие финансовой дерегуляции и вскормленный “золотыми парашютами” и взлетевшими ценами на нефть, территориально не ограничивается странами ОЭСР. Он расцвел буйным цветом на зарождающихся рынках стран БРИК — Бразилии, России, Индии, Китая и ряда других.
Представители этого класса имеют одну общую черту — неутолимую жажду к исключительному, редкостному. Неудивительно, что часовщики уловили эту тенденцию.
Фактически часовая отрасль была обречена на успех в этой нише, поскольку наиболее элитарное ее ответвление, часовая механика, вдруг снискало неимоверную популярность благодаря своей устаревшей технологии, намного превзойденной электронными часами. Таким образом, механические часы растеряли всю свою утилитарность, превратившись в символ социального статуса. А раз уж речь о символах, то тут сверхбогачи определенно не желают скупиться. Эта тяга к исключительному способствовала росту размеров часов. Ведь чем больше их поверхность, тем легче напичкать ее различными усложнениями и оригинальными индикаторами. Среди тех, кто несколько лет назад положил начало моде на громоздкие модели, важное место занимают американские рэперы. В ту пору они насмехались над собственным неуемным желанием напяливать на себя как можно больше bling bling мишуры. А вот критики с их нападками на bling-моду проявили удивительную близорукость, поскольку уже через несколько лет этой мании поддался даже самый солидный часовой сегмент.

История HD3
По большей части подобные часы создавались независимыми часовщиками или небольшими компаниями, решившими обслуживать рыночную нишу “сверхчасов”. Это было для них относительно просто, поскольку, начав с нуля, бояться им было нечего. Не возникало у них и проблем с нарушением всевозможных часовых табу, вызывавших нерешительность у многих других марок. Компьютерное моделирование, позволяющее создавать наиболее впечатляющие формы, и новые цифровые технологии производства существенно облегчили их задачу.
“Раньше, — говорит Валери Урзенбахер, одна из трех конструкторов HD3 Complication (двое других — Йорг Хайзек и Фабрис Гонэ), — нам приходилось создавать прототип и затем все измерять с помощью датчиков, чтобы добиться более-менее точной формы. Ясное дело, такая технология имеет множество ограничений. Сегодня же я могу прямо с компьютера, на котором создаю трехмерный чертеж, передать данные на цифровое производственное оборудование, на котором изготавливаются наши модели”.
История HD3 Complication прекрасно иллюстрирует тенденцию к созданию “сверхчасов”. Все трое по образованию — конструкторы, а не часовщики. Работали они вместе около 15 лет под руководством Йорга Хайзека, пока он не решил продать компанию. Троицу конструкторов ожидали впереди невероятные приключения. “Только представьте себе, — рассказывает Хайзек, — в октябре 2003 года одному ретейлеру из России мы вручили альбом, в котором представили свои творческие идеи. Ничего кроме чертежей в нем не было, однако мы получили заказ на 6 млн швейцарских франков и задаток для запуска производства”.




CAPTURE от HD3, RAPTOR от HD3



HD3 Group, IDALGO XT-2 от HD3



BI-AXIAL TOURBILLON от HD3

В 2004 году началось производство двух первых моделей — Capture, разработанной Валери Урзенбахер, и Raptor Фабриса Гонэ. В их изумительного дизайна корпусе футуристической отделки размещались два турбийона La Joux Perret. Сама концепция моделей была несравненной, и их отделка была выполнена тщательнейшим образом. Более оригинальной оказалась модель Raptor — это часы, которые умеют хранить секреты. В верхней части ее двойного корпуса разместился турбийон, а в нижней — второй механизм, кварцевый хронограф с цифровым дисплеем, отображающим дату и второй часовой пояс. Цена на эти первые “цацки” составила около 180 тыс. швейцарских франков за Capture и 230 тыс. за Raptor. Неплохо как для новичков.
Приключения продолжились в 2006 году с появлением модели Idalgo XT-2, разработанной Йоргом Хайзеком. Создав этого истинного монстра (размерами 65 х 52 мм при толщине в 15 мм), HD3 Complication сделала очередной шаг, “продвинувшись далее практики доработки существующих механизмов, создав механизм с дисплеем совершено нового типа”. Определенно здесь прослеживается конструкторский подход, однако сама конструкция этой модели неразрывно связана с ее эстетикой. В этих часах один механизм приводит в действие двойной циферблат, в одной части которого расположена прыгающая часовая стрелка в апертуре, ретроградный указатель минут и секундная стрелка, а во второй — большой календарь в апертуре, указатель второго часового пояса и ротор автоподзавода. Проект стал возможным благодаря сотрудничеству с BNB, разработавшей механизм. Сотрудничество это не было случайным. Тогда как тенденция отхода от традиционных форм и дисплеев прослеживается главным образом у независимых дизайнеров, это новое направление в часовом деле получило развитие благодаря совместной работе молодых конструкторских ателье и производителей механизмов, которые также хотят покинуть избитую колею и создать нечто совершенно новое и оригинальное. В этом отношении такая компания, как BNB Concept SA, весьма показательна в отношении наличия новых технических “ресурсов”, без которых это “новое” часовое направление, проигнорированное крупными промышленными группами, никогда бы не возникло. Вертикализация крупных групп, ставшая возможной благодаря самостоятельному производству механизмов и поглощению других предприятий, постепенно начала уравновешиваться со стороны возрождающихся небольших предприятий полного цикла.
Иной важный аспект заключается в том, что небольшое предприятие типа HD3 Complication обладает высокой гибкостью в отношении разрабатываемой продукции, что недоступно их более крупным конкурентам. Очевидно, что малый масштаб производства также позволяет более оперативно реагировать на запросы рынка. “Все остальное мы производим исключительно собственными силами”, — утверждает Йорг Хайзек. Коммуникации, пиар, каталоги, выставки, упаковка, сайт марки — все это контролируется непосредственно конструкторами.
В свободное от разработки часов время они отправляются в соседнюю мастерскую, где с помощью кисти и холста выражают свои идеи, в ходе чего вырисовывается концепция будущей модели, как в случае последнего творения Фабриса Гонэ — модели Biaxial. Эта модель представляет собой двухосный турбийон, отображающий часы посредством цифр, расположенных на двух цилиндрах. Одиннадцать этих еще не изготовленных моделей уже проданы.

MB&F, коллективное приключение
Если Йорг Хайзек считает себя в первую очередь конструктором, признавая при этом, что обладает способностью “собрать вместе талантливых часовщиков”, то такую же способностью к объединению усилий талантливых мастеров демонстрирует другой умелец — Макс Буссер, учредивший компанию MB&F, то бишь “Макс Буссер и друзья”.
Долгое время проработав генеральным директором часового подразделения Harry Winston, которое ему удалось далеко продвинуть в мир высокого часового искусства, Макс Буссер осознал потенциал ниши “сверхчасов”. Этим он, вероятно, обязан собственному опыту координации работы по созданию весьма “приключенческой” коллекции Opus. Очевиден тот факт, что концепция коллекции Opus радикально инновационна. Карт-бланш, предоставленный им самым отъявленным независимым разработчикам (в числе которых Антуан Прециузо, Вьянне Альте, Франсуа-Поль Журн и Феликс Баумгартен) впечатлил всех. Модели коллекции Opus не только стали самыми обсуждаемыми на выставках часами, но и доказали, что публика живо интересуется исключительными часовыми шедеврами.








HOROLOGICAL MACHINE от Max BÜsser & Friends


Покинув Harry Winston, Макс Буссер как заправский стратег неторопливо творил, стимулируя определенный ажиотаж по поводу того, что же он такое представит. Первой вспышкой его гения было название, данное им своему детищу, название таинственное и будоражащее детское подсознание давно повзрослевших коллекционеров — Horological Machine (“часовая машина”). Оно также намекает, что это будут не просто часы, а, по заявлению самого Макса Буссера, “высокотехнологичная машина XXI века”, но при этом часы, чье “исключительное качество и ручная отделка свидетельствуют о высочайшем часовом искусстве и мастерстве”.
Реализацию нового проекта Макс Буссер начал с идеи, по его же словам, “утопической” — каждая очередная модель Horological Machine должна быть беспрецедентными по своей конструкции часами, производимыми “в крайне ограниченном объеме”. Как и в случае с моделями коллекции Opus, когда все почести достались их непосредственным разработчикам (в отличие от других известных брендов, не афиширующих имен исполнителей своих заказов), Буссер изначально решил акцентировать внимание на том, что каждая новая модель — это результат коллективных усилий. В MB&F все специалисты, занятые в разработке, находятся на одном иерархическом уровне (Макс Буссер является основным акционером своей компании, а меньшую ее долю недавно приобрел Серж Крикнов, бывший генеральный директор компании G&F Châtelain, производящей комплектующие, которую он покинул ради возможности примкнуть к MB&F).
Буссеру удалось сформировать такой коллектив благодаря широким связям, налаженным в пору его пребывания на посту главы Harry Winston Timepieces. Коллективная работа распространяется не только на исполнителей, но также и на развитую коммерческую сеть опытных ретейлеров. Более того, свой проект Буссер начинал именно с ретейлеров. Он пообщался с ними, представив не прототип модели, а всего лишь ее эскизы. Большинство из них ему доверились, и MB&F смогла приступить к реализации идеи Horological Machine No 1. Модель представляет собой настоящую “машину” в огромном корпусе в виде восьмерки с четырьмя параллельными барабанами, обеспечивающими недельный запас хода, и венчаемую выступающим центральным турбийоном.
Затем, продолжая удерживать свою аудиторию в томительном ожидании, MB&F приступила к созданию модели Horological Machine No 2, которая лишь недавно была представлена широкой публике. На этот раз ее столь же массивный корпус имеет прямоугольную форму, умещая на себе два циферблата. На одном из них расположен прыгающий индикатор часов и концентрический индикатор минут ретроградного типа, на втором — календарь ретроградного типа, описывающий своей окружностью полусферу двойного индикатора фаз луны. Модель оснащена автоматическим механизмом от Girard-Perregaux. Как и в модели HM1, уровень финишной отделки вызывает восхищение, очередной раз свидетельствуя, что “машины XXI века” марки воплощают традиции высокого часового искусства и вместе с тем демонстрируют выход за их рамки. Эта формула подтверждает свой успех — MB&F объявила о показателе товарооборота за 2007 год в 5 млн швейцарских франков и заказах на 2008 год на сумму 8,5 млн.

Уникальные часы от Jean Dunand
Совершено иной пример реализации концепции “сверхчасов” демонстрирует марка Jean Dunand (см. Cover Story), философия которой выражается словами Тьерри Олева, CEO и сооснователя этой компании: “Наши часы адресуются не рынку, а людям”. Таким образом, Jean Dunand может гордиться тем, что создает уникальные часы и каждая ее модель оснащена механизмом, которого прежде не существовало.
Первым примером ее подвижничества стала модель Orbital Tourbillon, представленная в 2005 году. Разработанный Кристофом Кларе, этот турбийон в некотором роде стал предтечей последующего разгула турбийоновой одержимости. Тем не менее он является весьма самобытным. Особенность конструкции этой модели заключается в том, что барабан и турбийон расположены на ней друг напротив друга на двух платинах, соединенных опорами, и вращаются на подшипниках. На верхней платине размещается узел вращающегося циферблата с отверстием, через которое просматривается турбийон. Функция корректировки показаний времени и завода реализована не традиционно — посредством заводной головки, а вертикально на задней крышке корпуса. Отсутствие заводной головки позволило разместить по бокам корпуса два отверстия, открывающих боковой вид на механизм. В одном из них на метке “3 часа” разместился вертикальный указатель запаса хода. Своей уникальностью эти модели обязаны циферблату, каждый из которых изготовлен из редких окаменелостей (например, анаконды или рыбьей икры).




SHABAKA and TOURBILLON ORBITAL от Jean Dunand


Тяготея к стилистике ар-деко, модели от Jean Dunand порождают взаимосвязь между техническими новациями и декоративным искусством. Эта взаимосвязь прослеживается и в последней коллекции марки — Shabaka, вдохновленной древнеегипетскими мотивами.
В техническом плане модель Shabaka отличается высокой сложностью. Она представляет собой минутный репетир с кафедральным боем с функцией вечного календаря, реализованной посредством индикации показаний даты, дня недели и месяца на маленьких вращающихся цилиндрах, приводимых в действие с помощью оригинальной ортогональной передаточной системы. Более того, смена показаний этих цилиндрических индикаторов, корректируемых посредством двух кнопок у заводной головки (за день недели отвечает кнопка у метки “2 часа”, а за остальные настройки календаря — кнопка у ометки “4 часа”) и коаксиальной кнопкой на заводной головке (месяцы и годы), происходит дискретно в полночь.
Индикатор високосного года также выполнен оригинально. Маленькая белая пластинка, совершающая один оборот за четыре года, поочередно высвечивает литеру B (bissextile — високосный), и порядковые номера трех последующих лет (1,2,3), вырезанные на циферблате. Индикатор фаз Луны (при заявленной погрешности в один день на 120 лет) также реализован посредством вращающегося диска, затемняющего или обнажающего изображение Луны. Еще одно своеобразие — индикатор запаса хода, выполненный непосредственно на пружине барабана и отлично просматривающийся через заднюю крышку. Все индикаторы геометрически разделены на четыре зоны, разграниченные декоративными треугольными пирамидками из розового золота.
Разумеется, что объем производства этих необыкновенных часов, цена на которые колеблется от 390 тыс. швейцарских франков за модель Orbital Tourbillon до 550 тыс. за модель Shabaka, весьма ограничен. По прогнозам Тьерри Олева, в 2008 году будет выпущено 40 часов. В прошлом году было реализовано шесть экземпляров другой модели — Grande Complication (с двенадцатью интегрированными усложнениями) по 700 тыс. швейцарских франков за каждый.

Новые лица: Badollet
Мода на “сверхчасы” влечет в эту нишу новых игроков. Недавно о своем выходе на этот рынок объявила марка Badollet. Планы бренда-новичка, по словам его CEO Альдо Магада, весьма амбициозны. Марка намеревается ежегодно производить около сотни часов по цене не менее 200 тыс. швейцарских франков за пару! Инвесторы компании, как отметил Магада, “согласны подождать, делая ставку на долгосрочную перспективу”.
К настоящему моменту ни одной модели марки еще никто не видел, однако в апреле в Базеле ожидается представление ее первой коллекции. Предварительно было объявлено о четырех моделях с четырьмя разными механизмами — парящим турбийоном (в сотрудничестве с BNB) с платиной из метеорита, хронографом с турбийоном, минутном репетире и некой модели, носящей загадочное кодовое название Bamboo. “Конструкция всех моделей весьма оригинальна, и все элементы механизмов, включая мосты из алюминия и магния, максимально облегчены”. Это пока вся информация, которую марка решила обнародовать. Помимо часов, Badollet также заявила о создании “предметов, связанных с временем”, таких как “механические песочные часы”, в которых песок заменит каретка турбийона.
Название этой марки происходит от фамилии женевских часовщиков, известных не только в Швейцарии. На вопрос о том, не выбрано ли это название просто ради красного словца, Альдо Магада горячо возражает: “Мы черпаем вдохновение из этой истории, из корней этой династии. Семейная сага Бадолле направляет нашу деятельность. Эти часовщики проявляли интерес к индустриализации часового дела и славятся своим прогрессивным техническим мышлением, подтверждением чему является книга The Excellence of Horology, изданная в 1689 году в Женеве неким Жаном Бадолле (марка недавно переиздала эту небольшую работу)”.




BADOLLET POCKET WATCH от Badollet


Это “исследование корней” предполагает создание часов, которые, по словам Магада, не имеют ничего общего с показным великолепием популярных fashion-моделей. Это будут часы “высокого технического уровня и изумительного качества отделки”. Для достижения цели марка заключила эксклюзивные соглашения со множеством подрядчиков в Женеве и в других городах Юрской Дуги и не стремится к вертикализации.
В компании функционирует небольшое техническое подразделение, занимающееся разработкой механизмов и корпусов. Со временем она планирует самостоятельно производить корпуса и осуществлять постпродажное обслуживание. Магада особо восторженно отзывается о сопроводительном обслуживании своих “сверхчасов”. К каждой паре предлагается целый букет услуг: исчерпывающая информация для каждого владельца на персональной веб-странице, пятилетняя гарантия, регулярное обслуживание, включая и не гарантийное, прием и доставка часов для обслуживания курьером компании, предоставление другой пары часов на время обслуживания, персонализированное телефонное обслуживание 24 часа в сутки.
Badollet — пока последняя из марок, решивших обслуживать сегмент “сверхчасов”. Однако эта ниша роскоши требует от часовой продукции марки реального превосходства. Немаловажным представляется и тот факт, что сегмент “сверхчасов” можно рассматривать в качестве передовой технической лаборатории всей часовой отрасли.


Источник: журнал Europa Star февраль-март 2008