После поездки в Сан-Паулу, гигантский мегаполис с 20-миллионным населением, я не мог избавиться от гнетущего чувства неизбежности исторического заката, на пороге которого оказалась Европа. Молодая кровь планеты, ее энергия, стремительность и дерзкая самоуверенность теперь сосредоточены в Бразилии и Азии, к которым скоро присоединится Африка.

Ослепленные собственным этноцентризмом, мы отказываемся признавать, что мир стал многополярным и что под влиянием экономических и культурных реалий происходит формирование его нового обличья. Все больше представителей молодой африканской элиты предпочитают получать высшее образование за границей, выбирая вместо старой доброй Европы или США университеты Бразилии. Это лишь один из многочисленных примеров рождения новой реальности, в которой нет места Западу, утратившему способность к росту.

Часовая отрасль является ярким тому подтверждением. Сосредоточенная в основном в Швейцарии, она продолжает расти, оставаясь источником рабочих мест. Казалось бы, что может быть общего у бурно развивающейся швейцарской часовой промышленности со всеобщей стагнацией, охватившей Европу? Не стоит спешить с выводами. Часовая отрасль загоняет себя в строгие рамки “территории роскоши”. Вместе с растущей стоимостью и престижностью ее продукции (с 2001 по 2011 год средняя экспортная цена на швейцарские часы увеличилась почти вдвое — с 367 до 650 швейцарских франков) повышается и социальный статус ее потребителей. Причиной роста объемов экспорта швейцарских часов (с 9,660 млрд в 2001 году до 19 млрд швейцарских франков в 2011-м) послужил не внутренний динамизм европейского рынка, а впечатляющий экономический рост так называемых “развивающихся” стран (определение, давно утратившее актуальность). Развитие этих рынков привело к возникновению группы состоятельных потребителей, того самого среднего класса.

По сути, в мире произошло полное смещение ориентиров, и на возникшей новой карте Европе с ее величественными городами, изумительными видами и art de vivre отведено место музея континентальных масштабов. Европа превратилась в музей-мануфактуру, бережно хранящую бесценные секреты традиционного мастерства и выпускающую исключительно предметы роскоши для новой касты лидеров, управляющей судьбами мировой экономики.

Разительное отличие между швейцарской часовой отраслью (сумевшей возродить престиж искусства создания механических часов и получившей статус элитной) и французской (в отличие от индустрии моды, постоянно испытывающей экономические трудности и безуспешно пытающейся выбраться из рамок среднего ценового сегмента) ясно показывает, что Европа, чтобы выжить, “вынуждена” сосредоточиться на производстве предметов роскоши. Опасность такого положения состоит в постепенной “музеефикации” целого региона. Европейский “музей” может похвастаться богатыми фондами. Но мы-то знаем, что без ухода экспонаты покрываются пылью и становятся ненужными.

Источник: журнал Europa Star январь-февраль 2013